Политолог рассуждает о европейском эталоне запретительства, его модификациях, а также о нацменьшинствах на Украине и роли русского языка в этой стране
Европарламент принял резолюцию с требованием еще сильнее ужесточить санкции против России. Однако включил туда один «смягчающий» пункт с призывом к Еврокомиссии пересмотреть «свою интерпретацию санкций», которая приводит к конфискации предметов и автомобилей только для личного использования. По мнению евродепутатов, это «дискредитирует цель и инструмент санкций».
Пункт насчет того, что не надо, мол, доводить дело до абсурда и конфисковывать у россиян личные вещи и автомобили, в принятой резолюции Европарламента, которая не имеет юридически обязывающей силы, оказался ложкой меда в бочке дегтя. При этом парламентарии не обратили внимания на такие мелочи, например, как конфискация наличных евро даже у россиян, имеющих ВНЖ в Европе, при их въезде в Россию. Хотя это тоже может дискредитировать санкционный режим.
Весь посыл резолюции направлен на ужесточение санкций. Выражена обеспокоенность сохраняющейся торговлей нефтью в обход ценового потолка, а также в целом обходом санкций с помощью таких стран, как Китай, Турция, Объединенные Арабские Эмираты, Казахстан, Киргизия и Сербия. Отмечается, что сам ЕС остается заметным импортером из России благодаря еще сохраняющемуся импорту трубопроводного газа и СПГ, а также различным исключениям из запрета на импорт сырой нефти и нефтепродуктов. Европарламент призвал полностью отказаться от такого импорта, а также наложить санкции на соответствующие компании, включая Газпромбанк и все российские нефтяные компании. Депутаты высказались за полный запрет на продажу и огранку алмазов российского происхождения и поддержали намерения Еврокомиссии создать правовые основы для конфискации замороженных российских активов и использования их для восстановления Украины.
Со своей стороны, Еврокомиссия, дав зеленый свет началу переговоров с Украиной по вступлению в ЕС, внесла свою лепту в нагнетание антироссийских настроений, заявив, что проблемы с русским языком как языком общения части населения Украины не являются препятствием для таких переговоров.
А ведь вопрос соблюдения прав нацменьшинств являлся одним из семи формальных требований со стороны ЕС для начала переговоров с Киевом по вступлению. Эта тема постоянно поднимается соседями Украины, особенно Венгрией, которая полагает, что права венгерского меньшинства недостаточно защищены. Рада даже в конце сентября приняла ряд изменений к закону о нацменьшинствах, идя навстречу высказанным летом замечаниям Венецианской комиссии, указавшей на несоответствия по этой части Европейской конвенции по правам человека и Хартии региональных языков.
Также ранее, правда, еще до СВО, и сам Европарламент призывал Киев закрыть сайт «Миротворец», уважать права нацменьшинств и полностью выполнять рекомендации той же Венецианской комиссии к закону об образовании. Было рекомендовано создать институт омбудсмена не только по украинскому языку, но и для наблюдения за соблюдением прав языков нацменьшинств, Киев призвали не делать разницы между языковыми правами меньшинств, имеющих корни в Евросоюзе, и остальными, то есть русскими.
Впрочем, вице-премьер Ольга Стефанишина, курирующая эту сферу, вообще официально заявляла, что никаких русских как именно нацменьшинства на Украине нет. А новым законом о нацменьшинствах соседи Украины все равно недовольны. Так, сохраняется дискриминация между коренным языком, официальным языком ЕС или языком, не входящим в ЕС, с точки зрения количества часов в школе на изучение. Проигнорирована рекомендация изменить положение о необходимости перевода мероприятий, организованных нацменьшинствами, на украинский язык, сохранились положения, предусматривающие упразднение школ национальных меньшинств и замену их классами национальных меньшинств и так далее. При этом численность венгров и румын, по поводу прав которых правительства этих стран выражают обеспокоенность, согласно последней переписи населения 2001 года, составляла 156,6 тысячи и 151 тысячу соответственно.
Что касается русского языка, то тогда же родным его назвали 29,6% участников, в том числе 14,8% украинцев. Уже после Майдана 2014 года, по данным Центра Разумкова, который обычно дает вполне объективную картину, если в западных регионах русский использовали только 1%, в центре — 9%, а четверть говорили на обоих языках, то в южных регионах доля русского составляла уже 33%, а в восточных — 53% при доле в 13% украинского. При этом доля считающих обязательным изучение русского языка с начала века неуклонно снижалась — до 42% в 2016 году. По понятым причинам после начала СВО пророссийские настроения, в том числе в поддержку русского языка на основной территории Украины, резко обвалились. Фактически русский язык находится под запретом. Однако дает ли это основания так уж откровенно применять двойные стандарты в сфере прав нацменьшинств?
Добавить BFM.ru в ваши источники новостей?