Себастьян Лекорню и Сергей Шойгу 3 апреля провели телефонный разговор. Однако сообщения, выпущенные обеими странами по итогам переговоров, отличались содержательно и даже вызвали болезненную реакцию, отмечает политолог
Франция не выражала готовности к переговорам о конфликте на Украине, о чем сообщалось в заявлении Минобороны России по итогам телефонной беседы французского министра обороны Себастьяна Лекорню с российским коллегой Сергеем Шойгу, сообщило агентство Reuters со ссылкой на источник в правительстве Франции. Так о чем все-таки говорили министры?
Разговор двух министров обороны был настолько неожиданным на фоне разрушенных отношений России и Запада, а пресс-релизы сторон настолько разнились по содержанию, что это не могло не вызвать противоречивые комментарии и догадки прессы. Это был первый телефонный разговор Лекорню и Шойгу после октября 2022 года, когда они созванивались на тему обвинений Москвы в адрес Киева в намерениях использовать на Украине «грязную бомбу» на основе радиоактивных материалов.
Нынешний разговор произошел по инициативе французского министра. Время, выбранное для звонка, тоже рождает разные предположения. Выражать соболезнования жертвам теракта в «Крокусе», что сделал Лекорню, вроде бы уже достаточно поздно. Зато обращает на себя внимание, что звонок последовал сразу после заявлений представителя МИД РФ Марии Захаровой о том, что Франция вот-вот отправит 1,5 тысячи военнослужащих французского Иностранного легиона на Украину.
Логично в этой связи предположить, что французский министр поспешил инициировать выработку неких правил поведения по «деконфликтности» наподобие того, как это работает между российскими и американскими военными в Сирии. Однако Украина — это не Сирия, и вряд ли Шойгу, даже если бы захотел, смог бы тут пойти навстречу Лекорню, поскольку официальная позиция Москвы по этому вопросу известна и не допускает никаких оттенков в отношении боевых или так называемых небоевых подразделений из стран НАТО: в случае появления на Украине их обещали считать «приоритетной военной целью». В частности, Шойгу пообещал собеседнику, что у французских военных «могут быть проблемы».
На фоне отсутствия регулярных контактов и полного взаимного недоверия, возможно, в Париже эти и некоторые другие слова Шойгу вкупе с рядом других заявлений российского руководства породили совсем уж тревожные ожидания и самые мрачные конспирологические предположения, которые лишь усилили и так присутствующую напряженность спецслужб накануне летней Олимпиады в Париже. Возможно, в Париже как-то особо извращенно поняли сказанные недавно на заседании коллегии МВД Владимиром Путиным слова. Когда он заявил, что заказчики терактов на территории России должны понимать, что применяемое ими оружие является обоюдоострым.
Разговор минобороны России и Франции. Комментарий Георгия Бовта
Илон Маск прокомментировал выступление Блинкена
«Мегамаркет» займет освободившиеся площади IKEA
Цены на кофе взлетели до максимума 
Задержан гендиректор букмекерской конторы «Мелбет»
Киргизия приостановила работу с картами «Мир»Возможно, именно в этом контексте следует понимать предложение Лекорню усилить взаимодействие в сфере антитеррора. Хотя, наверное, с конкретными мыслями на сей счет французам надо было бы звонить Николаю Патрушеву, Александру Бортникову или Сергею Нарышкину.
При этом, как известно, истинных заказчиков теракта в «Крокусе» в российском руководстве ищут на Западе, начиная прежде всего с Украины. Шойгу в разговоре с Лекорню так и заявил: у России есть сведения «об украинском следе в организации теракта», при этом «киевский режим ничего не делает без одобрения западных кураторов. Рассчитываем, что в данном случае за этим не стоят французские спецслужбы», дословно сказано в пресс-релизе Минобороны.
На следующий день, кстати, и Путин снова подчеркнул, что Россия ведет себя на международной арене и во внутренней политике таким образом, что «не может быть объектом террористических атак со стороны исламских фундаменталистов». Именно в таком контексте слова Шойгу, помянувшего всуе французские спецслужбы, и вызвали в Париже очень болезненную реакцию. Не сдержался сам президент Макрон: «Нелепо говорить, что за этим может стоять Франция. Это манипуляция». Он также назвал такие высказывания «угрожающими». Упомянув, в свою очередь, «некую ценную информацию» касательно теракта, которой можно было бы поделиться с Россией. Однако тут надо понимать, что всю подобную информацию, предоставляемую странами Запада, в Москве воспринимают исключительно под углом зрения, который был обозначен президентом Путиным, а также руководителями спецслужб и внешнеполитического ведомства, согласно которому главная задача Запада заключается в том, чтобы выгородить и «отмазать» Киев.
Также в Париже поспешили, хотя и устами анонимного источника, опровергнуть любые намеки на то, что между Россией и Францией могут быть какие-либо политические переговоры касательно мирного урегулирования на Украине. Полностью дезавуировав тем самым содержавшуюся в пресс-релизе Минобороны РФ ссылку на Стамбульские договоренности весны 2022 года.
Таким образом, по итогам телефонного разговора Шойгу с Лекорню на второй день стало ясно одно: лучше бы тот вообще не звонил.