Издание на основании анализа таможенной статистики пришло к выводу, что рестрикции Вашингтона в отношении России, Ирана, Венесуэлы, Северной Кореи и Китая привели к неожиданному результату
По оценкам влиятельного американского делового издания The Wall Street Journal, введенные США санкции и экспортный контроль в отношении России, Ирана, Венесуэлы, Северной Кореи и Китая привели к неожиданному для инициаторов результату.
Вместо ограничения экономических ресурсов и внешней торговли эти меры породили глобальную теневую экономику. Попавшие под американские санкции страны сформировали новый торговый блок, который обладает достаточными для противостояния с США возможностями. Такие выводы WSJ делает на основании анализа таможенной статистики, в которой отражается межгосударственная торговля.
Импортозамещение: с какими сложностями столкнулись компании?
Где безопасно хранить свои данные?
Как предотвратить масштабные кибератаки
Новейшие разработки в сфере технологий
Искусственный интеллект: стоит ли опасаться? 
Эффективные способы защиты бизнесаКолумнист сайта BFM.ru Семен Новопрудский назывет эту статью в американской газете сенсационной.
Семен Новопрудский независимый эксперт, колумнист делового портала BFM.ru «Россия как страна — рекордсмен по количеству санкций стала органичной частью этой экономики. Кроме того, Россия смогла вписаться в это экономическое сотрудничество, главными элементами которого являются Китай, Индия, Венесуэла, Иран, потому что имеет большие запасы энергоресурсов, а также является одним из ключевых поставщиков на мировые рынки продовольствия и удобрений. Что означает появление такой экономики для России? Плюсы мы видим на основании того, что происходит с российской экономикой в последние два года. Такая экономика позволила наладить с лета 2022 года механизм параллельного импорта, который позволяет россиянам более или менее сохранять прежний уровень потребления и доступ к значительной части брендов, которые были и раньше. Эта экономика позволила России переориентировать экспортные потоки, в том числе энергоносителей, с европейских рынков, а Европейский союз еще три-четыре года назад был одним из крупнейших торговых партнеров России, на рынки стран Азии, Африки и Латинской Америки. Есть тем не менее у такой торговли и некоторые минусы для России, прежде всего стратегические. Во-первых, все-таки понятно, что все равно Китай не может обеспечить доступ России к ряду технологий, которых нет у самого Китая и которые есть у западных стран, и тут России либо придется их замещать, либо искать какие-то пиратские пути доступа. Кроме того, понятно также, что это очень сильно изменило валютный баланс, а для финансовой устойчивости, поскольку в мировой экономике по-прежнему доллары и евро остаются ключевыми валютами расчетов, России важен все-таки приток долларов и евро, а не только юаней, рупий, дирхамов или даже рублей. Потому что мы видим по официальной статистике, что по крайней мере с весны 2024 года рубль становится основной валютой внешнеторговых контрактов России как по экспорту, так и по импорту. Поэтому, несмотря на очевидные плюсы, России все равно, развивая эту новую глобальную параллельную экономику, тем не менее важно оставаться частью и основной глобальной экономики, и для этого есть все основания, потому что Россия по-прежнему является важным поставщиком ключевых ресурсов, с одной стороны. А с другой стороны, мы видим, что даже страны, которые вводят против России санкции, очевидным образом не прекратили с ней торговать. И также надо понимать, что все-таки в этой новой глобальной экономике те страны, которые не находятся под жесткими западными санкциями или вообще не находятся под санкциями, вроде Китая и Индии, конечно, имеют свою выгоду и эта выгода состоит в том, что они стараются приобрести прежде всего энергоресурсы у подсанкционных стран с геополитическим дисконтом. И в этом смысле понятно, что России будет трудно навязывать, допустим, те же цены на газ Китаю, как Россия это успешно делала на протяжении многих лет в отношениях с Евросоюзом».
Россия сейчас больше всего зависит от Китая в сфере машиностроения, отмечает директор Института стран Азии и Африки МГУ Алексей Маслов.
Алексей Маслов директор Института стран Азии и Африки МГУ, востоковед «Больше всего Россия в данном случае зависит от Китая именно в области машинно-технического оборудования и деталей для автомобилей. Это очень широкий спектр, это, например, детали для автомобилей, для сельхозтехники, для самолетов, для малой механизации. Это станки оборудования, на которых уже в России выпускаются эти детали. Это различное оборудование, которое идет для реконструкции нефтепроводов, газопроводов и так далее. Здесь, пожалуй, это составляет в целом как импорт из Китая почти 60% всего китайского импорта. Во всем остальном, пожалуй, это скорее Китай зависит от России, в том числе, например, в области не только нефти и газа, но, например, в области агропромышленной продукции. Главная задача сейчас для России — это постепенно, используя ситуацию и, кстати говоря, наращивая продажи нефти и частично газа в Китай, направлять деньги на то, чтобы локализовать китайскую продукцию. Не просто закупать китайские автомобили или даже не просто принимать китайские заводы, а обучать наших российских рабочих, специалистов и постепенно действительно начинать выпускать аналогичную, а лучше опережающую продукцию. Технически это возможно, на это уходит пять-семь лет для того, чтобы все наладить. А мир в это время тоже активно развивается. Когда мы закупаем у одной страны практически монопольно более 50% любого вида продукции, это, конечно, создает опасности и перекосы в экономике. Поэтому, если сейчас мы не начнем выпускать аналогичную продукцию у себя, это, конечно, будет создавать серьезную опасность. Надо еще понимать, что в любом случае, даже когда мир постепенно будет возвращаться к новой нормальности, когда, конечно же, будут сниматься какие-то санкции, люди настолько привыкнут продавать и покупать многие вещи без патентных выплат, без каких-то таможенных тарифных барьеров, что это сохранится на долгие годы. То есть действительно».
Алексей Маслов отмечает, что санкции породили совсем другой тип экономики, который сохранится еще надолго после того, как сами по себе санкции будут отменены.